Эти часы ношены, побиты,
И этот меч нержавеющий, стар, как мир.
В этих часах её образ ношу я,
Но этот меч предрекает мою судьбу.
Война, война – тяжёлая жатва!
Бейся, солдат, седой и усталый,
Плачет земля – мне не говорите.
Смерть к нам приходит, война или не война.
Твой взгляд я ношу у сердца,
Но меч под рукой предрекает мою судьбу.
Война, война! Кому ж она мать родная?
Лучше, чем тысяча шрамов – улыбка ребёнка.
Но я рождён солдатом;
Меч рассекает – война или не война.
Мир где-то здесь, он зовёт, он влечёт,
Он где-то здесь, под ногами, он под кожей, зовёт меня!
Твой взгляд меня охраняет,
Но меч в руке предрекает мою судьбу!
Годы эти я не забуду,
Но я выбрал исцеление, покой и мир.
И этот меч нержавеющий, стар, как мир.
В этих часах её образ ношу я,
Но этот меч предрекает мою судьбу.
Война, война – тяжёлая жатва!
Бейся, солдат, седой и усталый,
Плачет земля – мне не говорите.
Смерть к нам приходит, война или не война.
Твой взгляд я ношу у сердца,
Но меч под рукой предрекает мою судьбу.
Война, война! Кому ж она мать родная?
Лучше, чем тысяча шрамов – улыбка ребёнка.
Но я рождён солдатом;
Меч рассекает – война или не война.
Мир где-то здесь, он зовёт, он влечёт,
Он где-то здесь, под ногами, он под кожей, зовёт меня!
Твой взгляд меня охраняет,
Но меч в руке предрекает мою судьбу!
Годы эти я не забуду,
Но я выбрал исцеление, покой и мир.